Россия всегда наблюдала за событиями на Ближнем Востоке издалека,
отстранившись от участия в событиях. Сторонним наблюдателем она остается
и сегодня, поглощенная собственными проблемами. Эрик Уолберг
рассказывает о тех последствиях, которые могут иметь для России
охватившие Ближний Восток подлинные и мнимые революции.
Российская
политика в смятении из-за восстаний в арабском мире, и особенно из-за
революции в Египте. Те, кому надоела все более самовластная политическая
система страны, надеются, что российские граждане получат мощный заряд
энергии. А те, кто после распада Советского Союза оказался на вершине
власти, опровергают возможность каких-либо последствий для российской
политики.
Нежелание российских властей пойти за ветром перемен
на Ближнем Востоке резко контрастирует с реакцией остального мира и
очень многое говорит о реальном состоянии политики в России. Вторжение в
Ливию возродило призрак британского/ французского/ итальянского/
американского империализма на северном побережье Африки – и это событие
не может радовать Россию. Волны египетского цунами сметают сегодня
коррумпированных и авторитарных политиков и их близких друзей из мира
бизнеса, и здесь не нужны ни французские ракеты, ни американские и
израильские беспилотники, что еще больше тревожит Кремль. И там нет
ничего общего с Чечней и Дагестаном, где в результате мирной народной
революции на манер египетской насилие может только усилиться.
Отсутствие
энтузиазма это естественная внутренняя реакция отторжения со стороны
руководства. И тому есть веские основания, ибо несмотря на очень разную
культуру и историю, простые россияне оказались во многом в такой же
ситуации, как и египтяне до 25 января. Постсоветская политика в России
не давала им реальной возможности во всеуслышание заявить о своих
интересах и чаяниях, что весьма мрачно продемонстрировали события 1993
года, когда Ельцин силой разогнал парламент; а затем события 1996 года,
когда коммунист Геннадий Зюганов победил в ходе президентских выборов,
но не был допущен до власти в результате махинаций ельцинской клики и
ее западных спонсоров.
С тех пор действующие в духе Макиавелли
«политтехнологи» кормят народ похлебкой, названной Иваном Крастевым
(Ivan Krastev) «суверенная демократия». Это варево из «управляемой
демократии и национализма» является антидотом от опасного сочетания
народного давления снизу и международного давления сверху, которое смело
посткоммунистические режимы на Украине, в Грузии и Киргизии в
результате так называемых цветных революций.
Политической элите
удалось избежать участи этих режимов. Она упрочила власть дуумвирата
Путина-Медведева, но одновременно вернула Россию к недемократии
советского периода, заменив социальное обеспечение и
антиимпериалистическую внешнюю политику коммунистов незначительной
толикой плюрализма. Арабская весна это не липовая цветная революция, и
происходящее в Египте пугает российскую элиту - как сторонников
националистически настроенного Путина, так и тех, кто поддерживает
еврофила Медведева. Хотя Путин со своим скандальным заявлением о
крестовом походе Запада против Ливии и противоречит президенту, мало кто
в России воспринимает эту размолвку всерьез.
Их соперничество
может добавить пикантности и остроты российской политике, но основные
ингредиенты пресловутой похлебки останутся неизменными. Медведев
стремится реализовать программу «западников», а Путин ведет
оборонительные действия в арьергарде, время от времени восхваляя
советское прошлое и осуждая западные угрозы и вторжения. На самом деле,
как отмечает Исраэль Шамир (Israel Shamir), «между народным гневом и
московскими толстосумами стоит один Путин. Россияне знают, что олигархи и
высокопоставленные кремлевские руководители прекрасно устроились в
западной капиталистической схеме: свои деньги они хранят на Багамах,
детей посылают учиться в Оксфорд, дома покупают на Ривьере и в
Хэмпстеде, а акции – у транснациональных компаний. И вместе со своими
западными дружками они обирают россиян как липку».
Дуэт Медведева
и Путина – конструкция неразборная. Если один уйдет, зашатается вся
постсоветская система устройства России. Элита, которую они вместе
представляют, имеет все основания бояться того примера, который подали
египетские революционеры. Но в охвативших арабский мир беспорядках есть
один важный положительный момент для потенциальных российских
«западников» в Кремле. Еще несколько месяцев тому назад натовские визиты
на Украину и в Грузию ставили в неловкое положение сторонников
американо-российской «перезагрузки». Но взрывы бомб в Ливии и гранат со
слезоточивым газом в Йемене и Бахрейне заглушили призывы к расширению
НАТО в восточном направлении. Николас Гвоздев (Nikolas Gvosdev)
объясняет это так: «И Россия, и Польша чувствуют, что эта операция (в
Ливии) может оказаться поворотным моментом в направлении движения
Североатлантического альянса».
НАТО больше не продвигается на
восток и не угрожает России, которая сегодня стала сговорчивее,
поскольку, сохраняя свою гегемонию в «ближнем зарубежье», она не
представляет угрозы Западной Европе.
Поэтому-то российский представитель в Организации Объединенных Наций Владимир Чамов (так в тексте, Чамов бывший посол в Ливии – прим. перев.)
и отказался наложить вето на резолюцию №1973 Совета Безопасности ООН,
которая является откровенным трюком с целью свержения Муаммара Каддафи
под лицемерным и банальным лозунгом ООН об «обязанности защищать». В
последний раз Россия воспользовалась драгоценным правом вето в ООН в
2008 году, чтобы не допустить принятия санкций против Зимбабве, а ранее в
1999 году (что более известно), чтобы предотвратить бомбардировки
Сербии. Резолюция по Ливии была столь же цинична, как и решения по этим
странам, но при голосовании по ней Россия лишь воздержалась (а Китай
просто последовал ее примеру, дабы не остаться в одиночестве).
Российский
народ настроен резко против этой операции. Ее даже называют в Москве
«Косово-2». Для русских «интервенция Запада она и есть интервенция
Запада, одна из многих, которые они испытали на себе», пишет Шамир.
Другая
загадка здесь заключается в том, почему Польша и Германия отказались
присоединиться к операции в Ливии. Ответ заключается в последствиях
этого нового натовского проекта для Европы, а также в той центральной
роли, которую в нем играет Николя Наполеон (пардон, Саркози). Если
Россия одобрит перемещение НАТО с восточного на южное направление и
сблизится с Западом, Польша утратит свою значимость прифронтового
государства, которое «держит русских на привязи». Поэтому такое развитие
событий Варшаву не радует. Что касается Германии, то она, в отличие от
Франции, стремится осуществлять экономическую экспансию в восточном
направлении, чтобы объединиться с Россией в составе широкой евразийской
ассоциации, где Берлин будет играть первую скрипку. Германия с самого
начала с подозрением относилась к Средиземноморскому союзу Саркози,
который тот сметал на живую нитку в 2008 году. И она, как и Польша,
выступает против натовской интервенции в Ливии.
Средиземноморский
союз объединяет с ЕС все страны Средиземноморья, включая Израиль, но
исключая Ливию. В то же время, НАТО проводит в жизнь Стамбульскую
инициативу сотрудничества (Турция + Совет по сотрудничеству стран
Персидского залива (СССПЗ)), а также схему СССПЗ+4 (четверка это Египет,
Иордания, Ирак и США). Последнее объединение назвали в 2007 году
«ближневосточным НАТО», преемником «Средневосточной оборонительной
организации» (MEDO), созданной в начале 1950-х годов в составе Египта,
Ирака, Турции и других стран.
Такой сдвиг имеет смысл как для
Европы, так и для США. Война в Афганистане проиграна, и вскоре эту
страну придется оставить полностью. Гораздо разумнее вкладывать деньги и
усилия в средиземноморский регион, подключать Израиль и (даст бог)
Ирак, когда эта новая MEDO наберется сил. Вторжение в Ливию это как раз
тот момент, который вдохнет в НАТО новую жизнь. Новая военная структура
армии США – Африканское командование AFRICOM будет радо помочь в этом
деле. Соединенные Штаты уже думают о том, чтобы послать наземные войска
на помощь ливийским повстанцам; а когда застрявший в грязи Каддафи
уйдет, то - кто знает? – может AFRICOM найдет в Триполи свой новый дом.
Африканское командование до сих пор сидит в Германии, поскольку ни одна
африканская страна не осмелилась предложить ему местожительство.
С
точки зрения французов, такой уход от «раскола Восток-Запад в сторону
моста Север-Юг», как его называет Гвоздев, позволит одним выстрелом
убить не менее трех зайцев. Данный маневр избавляет всех от Каддафи, он
не угрожает сближению Европы с Россией, и он снова ставит Францию на
лидирующие позиции в ЕС. И ни польские, ни немецкие перья при этом не
будут взъерошены.
Соединенные Штаты, как и Россия, не очень-то
были довольны развитием событий в арабском мире (особенно в
стратегически важном Египте), потому что существовавший до 2011 года
порядок на Ближнем Востоке более или менее устраивал США. Гораздо легче
вести дела с диктаторами, которые находятся у власти десятилетиями и
имеют сыновей, жаждущих занять их место. Далеко не ясно, что сейчас
произойдет в Египте – да и в Ливии, коль уж на то пошло. Но Соединенные
Штаты должны извлечь максимальную пользу из этой ситуации.
Россия,
подобно арабскому миру, и в первую очередь Египту, созрела для перемен.
К обеим странам применим один и тот же рецепт по изменению плачевного
состояния дел: это коалиция левых и прочих оппозиционных сил (в России
это в основном националисты, а в Египте – исламисты). Стратегия
контрреволюции тоже аналогична: больше управляемой демократии, раскол
революционных сил с опорой на кампании клеветы и очернительства с
задействованием политтехнологов, а также тайные трюки
(«террористические» акты, вбрасывание ложных новостей, нестабильность
валюты и ценных бумаг, нефтяные потрясения и т.п.)
Безусловно,
египетские революционеры желают своим единомышленникам из России только
успехов. Но сегодня политики в Москве (не говоря уже о Париже) наблюдают
за провалами НАТО в Афганистане, а теперь и в Ливии, пытаясь выработать
политику, соответствующую их геополитическим потребностям вне
зависимости от ее достоинств. И в этих условиях следует вспомнить о том,
что Средневосточная оборонительная организация MEDO развалилась в
момент, когда в Египте в 1952 году произошла революция. Не всегда есть
возможность организовать подлинную революцию, соответствующую
потребностям старого порядка и его зарубежных друзей.
http://www.inosmi.ru/middle-east-online_com/20110415/168454124.html
